Узлы на простыне. Детектив - Маргарита Макарова

– Что же я сейчас скажу ему? – подумал я. – Может, мы больше не будем расставаться? Может, он сегодня скажет родителям, и я не пойду, не вернусь к бабке. Только вещи забрать.

Я улыбнулась. Подняла руки и провела по волосам. Старательно накрученные еще днем, они красивыми локонами рассыпались по плечам. Уже пора ему появиться. Отвернувшись от автобуса и мужиков, неторопливо загружающихся в переднюю, антизаячью дверь, я посмотрела туда, откуда должен был приехать он. Черт возьми, на чем же он приедет? У его отца большой джип. Я не помнила какой именно марки джип, но помнила, что большой и черный. Свет фар проезжающих машин выхватывал дорогу, помогая уличным фонарям, на мгновение давая им урок и сматываясь, боясь, что их вот так же привяжут, подвесят и заставят, умирая от скуки, болтаться над одним и тем же местом.

Вдали показались новые огни. Я всматривалась, пытаясь определить марку автомобиля. Нет, это был не джип. Машина мчалась, странно вихляя и рывками меняя скорость. Она то въезжала прямо на тротуар, то снова возвращалась на шоссе. Наконец, как бы решившись, водитель взбесившегося транспорта подравнялся к забору. Он ехал прямо на меня. В какой-то момент я подумала, что стала невидимкой. Но нет, мою белую куртку вряд ли не было видно даже в таком сумрачном месте. Пьяный, – мелькнуло у меня в голове. Но теперь он ехал, не сворачивая, четко сфокусировав на мне линию своего движения. Развернувшись, я бросилась бежать к остановке и магазину, но скорости и расстояние были не равны. В отчаянной попытке ускользнуть, я прыгнула в сторону, пытаясь укрыться за одной из тумб забора. К стенке, мрачновато подумалось мне. Я оглянулась и ослепла от света фар… этот свет… Я прижалась к серому железобетону и закричала… Острая боль… Серое небо осеннего вечера упало как декорация картонного, игрушечного театра.

Глава 2

Отец звал ее Ариадна. Но она ненавидела это имя. Ариадна к доске, – так вызывали ее в первом классе. До чего же это было смешно! Учительница, видимо, тащилась от того, что произносила такое длинное имя. А когда она пожаловалась отцу – он не понял.

– Да меня же все дразнят Ниточкой.

– Не болтай глупости! Откуда первачки могут знать об Ариадне!

Но в школу он все же сходил. Кое —кто после этого стал носить ее портфель. Еще бы! У нее был самый крутой мобильник в школе! Даже физкультура стала другой, когда отец поговорил с педагогом. Вот чего она ненавидела – так это волейбол. Ну, впрочем, это теперь не важно. Она давно уже называла себя Адой, Аидой, Адкой, а для друзей – всегда была Дной.

Снег падал и падал. Под ногами была мокрая каша. Что за фигня! Зачем она притащилась в эту холодную, промозглую Москву из теплой Италии. Умерла бабушка. Ну и? Никто не поехал. Одна она – свободный человек. А ведь она должна учиться! Все деловые, им некогда. Отец занят, мать занята, сестра – на последнем месяце беременности. Никто не подумал, что она только что вошла в колею.

Бабушка умерла! Да дай бог каждому так пожить! С 1912 года! Сто лет в обед!

Ключи были у соседей! Ну, сестричка! Могла бы присылать бабке денег. Шкаф, блестящий от лака, советского периода, диванчик полуразвалившийся. Правда, квартира была просторная. Трехэтажный кирпичный дом на Фабрициуса, старый, и с высокими потоками, был вполне добротен. Ванная большая, кухня – тоже, но все это было обшарпано и убого.

Урна с прахом вполне поместилась в целлофановый пакет. Дна уныло плелась по лужам. Кроссовки явно не подходили для такой погоды. Еще не доходя до автобуса, она поняла, что выбрала не ту обувь. Ноги просигналили о мокрых участках на носке и пятке. Дна улыбнулась. А что, наверное, смешно она выглядела со стороны: черный зонтик в руке, на черном – то ли снег, то ли дождь, черное полупальто с искусственным мехом, спортивные штаны, зеленая детская шапочка. Слава богу, шапочку догадалась купить.

Снег вперемежку с водой топил ноги не спрашивая, а лишь уведомляя характерным причавкиванием.

Как ни странно – автобусы – не самолеты – в такую погоду все же ходили. Ехали по старой Волоколамке. Истра. Этот подмосковный городок был местечковым раем. Речка – о чем еще могли мечтать дачники. Автобус был почти пуст. Да и странно было бы ожидать наплыва путешественников в такую хмарь. Дна уселась в середине автобуса и внимательно уставилась в окно. А что, ведь она не была тут уже… эээ… почти двадцать лет. За окном мелькнула Москва-река. Во, понастроили. А говорят, что жилья в Москве не хватает. Красногорск уже до Москвы достал.

Город кончился… Серые, вросшие в землю избы – хоть сейчас в сувенирную обертку… Вполне в духе прошлого… или нет… даже позапрошлого века.

Дна поступила на факультет химии. Она считала, что только точные науки имеют право на существование. Ее отец владел строительным бизнесом. Ее мать руководила крупной дизайнерской фирмой. У нее в гараже, дома стоял целый парк автомобилей. Но эта убогая картинка за окном, эти серые избы с трубами, полуразвалившимися, кирпичными, с вросшими в землю окнами, с покосившимися заборами бесила ее, выводила ее из себя, как хорошего хозяина – растяпа управляющий. Наверное, такие избы были еще при Екатерине. Вот убожества! Ну почему бы им не купить обогреватели и не греться электричеством! Тупой народ!

Дна посмотрела на окно. Так и есть – узкая щель проявилась мокрым провалом для ветра и снега. Дна задвинула стекло. Автобус устрашающе мчался, почти нигде не останавливаясь и никого не подбирая по дороге. Временами даже становилось жутковато – как он скользит по такому маслу из снега и воды.

Час отделял Истру от Москвы. Недалеко. Повезло, что бабка была родом отсюда. А то пришлось бы с этим пеплом таскаться черти куда. Привокзальная площадь была огорожена шлагбаумом. Чудеса. Несколько автобусов стояли рядом с кассами. Ага, вот и такси. Однако нужно облегчиться. Выпитый с утра кофе не даст спокойно найти могилу.

Ох уж эти бабки. Их сентиментальность просто убивала. Ну не совестно ли старому человеку проситься на кладбище к мамочке? В ту деревню, где выросла и… Но раз хочет – пусть хочет.

Туалет был тут же, рядом с автобусными кассами. Вот, теперь можно и к таксистам. Кладбище на Истре… Так, рядом с Манихино. Легко было матери рассуждать там, дома, в Италии. А… ну, впрочем, Митрофанушка же не заблудился… Она посмеялась. Теперь, видимо, очередь Ариадны.

Мужики кивнули на первую машину. Зеленая ауди вмещала в себя бледного, даже желтого мужика, с любопытством уставившегося на загорелую толстушку при слове кладбище.

– Какое кладбище?

– Деревенское. На речке прямо должно стоять. На Истре. Там еще церквушка должна быть видна.

– Хэй! Миш, где тут кладбище?

К окошку подошел краснолицый здоровяк.

– Ну да… тут недалеко. У железной дороги. Найдешь… туда вон, – он махнул рукой в сторону.

– Ну ладно, поехали.

Машина плавно тронулась с места, и стало даже как будто тепло.

– Вы знаете, кладбище на Истре. Мне мать сказала, там поворот с Волоколамки. И потом вдоль речки.

– Да не волнуйтесь, найдем.

– Ну как! У меня урна, а вы говорите… что ж я с ней ночевать должна? Я думаю, нужно вот здесь свернуть, видите, к Истре.

Дна тыкала в мобильник, а шофер даже не смотрел на нее.

– Так не найдем же!

– Так не бывает!

Машина свернула с Волоколамки и уверенно пошла вниз, к югу.

– Смотрите, какая свалка! – зеленоватый шофер кивнул головой направо. – Горы!

Там, прямо на берегу Истры, высилась и правда гора. Величина кургана напоминала египетские пирамиды. Это было явно захоронение не простого смертного.

– А говорят, тут элитные поселки, – Дна удивленно посмотрела на свалку. Там стояли грузовики и… опорожнялись.

– Уж запретили – а все равно сваливают.

Проехали деревню.

– Вот тут, смотрите, поворот, вдоль реки, вдоль Истры нужно будет ехать.

– Куда? Налево?

– Вот, смотрите, – Дна даже подскочила. – Вот указатели. Купола и кресты! Это кладбище!

Машина послушно повернула налево. Узкая асфальтовая дорога разрезала заросли кустарников. Справа тянулась Истра. Вода темнела среди белого снега и зеленой травы. Странная осень в Москве.

– Вон оно! – снова закричала Дна.

Слева, в отдалении тянулся редкий прозрачный лес. Что-то пестрело и мельтешило в его прозрачности.

– Я туда и не проеду.

– Ну, тут подождите!

К лесу вела грунтовая дорога, заваленная снегом. Непонятно было, развезло ее под тающим снегом, или она сохраняла еще осеннюю твердость. Дна, не задумываясь, ступила на снег и не провалилась. Пять минут, и она оказалась среди могил.

– У вас хорошо получилось! – услышала она голос таксиста. Машина тихонечко ехала за ней. Вот идиот, подумала Ада, по мокрятине в кроссовках перла.

– Ну и ну, – лишь произнесла она, бросив взгляд на ухмыляющегося таксиста. Ноги уже ничего не чувствовали.